Ангарский Сокол [СИ] - Дмитрий Хван

Профессор давно понял, что без нефти придётся туго, а первоначальный, казавшийся неплохим вариант с заменой дизельного топлива на масло, провалился из-за небольшого количества получаемого продукта и не лучшими качествами конопляного масла. Синтезировать топливо из угля — дело будущего, но уже сейчас Николай трудился над этим вопросом, отрядив двоих специалистов на первоначальные опыты. А пока придётся вспоминать преданья старины глубокой — использовать силу пара, заключённого в машине. Однако эта старина в нынешнем веке стала бы колоссальным прорывом, а дальнейшее обязательное и неизбежное усовершенствование машины позволило бы потомкам сохранить это общество, начало которому положило человеческое стремление к изучению неизведанного. Кстати, судя по краткому докладу Дарьи Поповских, потомства этого становилось год от года больше. Не обзаведшихся семьёй россиян осталось лишь девять человек, среди которых был Кабаржицкий.

— А мне некогда, у меня дел слишком много, чтобы уделять время семье, — буркнул Владимир.

И Саляев:

— А что? Мне и так хорошо! — улыбка расплылась на лице хитрюги.

— Непорядок, мужики, — покачал головой Смирнов, — у меня уже двое. Мы должны сделать это не для себя, а для того, чтобы вместо нас остались похожие на нас люди.

— Ну, допустим, похожих на меня пацанчиков бегает немало, да и пара девчонок, кажется есть, — ухмыльнулся Ринат.

— А что в этом, хорошего? Ты даже не знаешь, как их зовут! — возмутилась Дарья.

— Если вы допускаете многожёнство, то я согласен, — спокойно сказал Саляев.

Посмотрев на вытянувшиеся лица товарищей, Ринат рассмеялся:

— Нет, а что тут такого? Мне, как настоящему татарину, можно!

— Ты же атеист прожжёный! — воскликнул Кабаржицкий.

— Ну и что? — пожал плечами Ринат. — Зато я люблю разнообразие.

— Ладно, это не проблема. Главное, чтобы другие не захотели разнообразить свою жизнь. Хотя, в нашей ситуации это даже неплохо, — заключил Соколов.

Заканчивал совещание Игорь Матусевич, который только позавчера прибыл в Ангарск. Петренко же не смог посетить своих друзей, потому что ситуация на границе была довольно напряжённой. Не все туземцы соглашались платить енисейцам ясак, некоторые откочёвывали на восток и юго-восток, постоянно тревожа пограничников Ангарии. Да и сами казаки всё чаще и чаще попадались на глаза владиангарцам.

— Пока это не опасно. Но это только пока. Как и сам Енисейский острог не представляет для нас серьёзной опасности. Тревожная система поставленная вокруг периметра крепости работает на отлично, просил передать Ярослав. Сил для реагирования на нарушителей границы хватает, пока. Что будет дальше — понятно, ожидается увеличение как и перекочёвывающих туземцев, а как следствие и столкновений их с местными тунгусами. Так и увеличение количества казачьих ясачных команд, причём удельное количество енисейцев постоянно падает. Тенденции, как говориться, налицо.

Обсудив положение Владиангарска, ангарцы логично перешли к обсуждению нового средства обороны — новейшего ружья, сработанного в Белореченске в двух экземплярах. Это оружие отвечало практически всем требованиям относительно технологического положения Ангарии. Во-первых, уходил очень трудоёмкий в изготовлении скользящий затвор, заменой ему становился затвор, откидывающийся вправо. Во-вторых, отсутствие сложных профилей максимально облегчало производство. Простота обслуживания тоже была немаловажна — тем же крестьянам уже можно было доверить оружие, будучи уверенным в том, что оно не будет испорчено. Да и головная боль Радека — отсутствие высококачественных сталей, были этому ружью не помехой. Вдоволь наигравшись с ружьями и восторженно похвалив детище специалистов, собравших это чудо, тёплая компания пропавшей экспедиции, отмечала детали и преимущества нового оружия. После этого, когда ангарцы уже собирались выходить на улицу — пострелять из нового ружья, всех остановил Кабаржицкий:

— У меня вопрос к Игорю Матусевичу. Я имею информацию о том, что люди нашего уважаемого особиста регулярно уходят в тайгу на две-три недели, совершая длительные путешествия. Объясняя это обычными тренировками. Но, с моей подачи, и наши ребята попросились в такие походы — им было решительно отказано. В тоже время, люди Матусевича уходят, не спрашивая никого и не ставя в известность никого в посёлках, где они находятся, тем самым подрывая их обороноспособность! — последнюю фразу Владимир уже почти выкрикнул.

Все замолчали и повернули голову на майора, выходца из параллельной России.

Игорь, казалось, был совершенно спокоен, никоим образом не выдал и тени волнения.

— Мы уже обговаривали этот вопрос с Вячеславом Андреевичем, — подчёркнуто холодно отвечал майор.

— Что обговаривали? Уход без предупреждения? — напирал Кабаржицкий.

— Так, Володя, уймись пока, бульбаш ты наш горячий! Мы сейчас всё выясним. Причин, дающих возможность сомневаться в Игоре, я не вижу. Если бы люди Матусевича заваливали службу, я бы знал об этом. Ты преувеличиваешь, — несколько разрядил ситуацию Смирнов.

Матусевич выразительно посмотрел на Соколова, и, поняв чего хочет майор, Вячеслав прошёл на веранду. Люди начали также расходится и через некоторое время стали слышны выстрелы — тестировали новое ружьё.

— Ну говори, Игорь, в чём дело?

Матусевич напомнил Соколову об уговоре между ними, по которому его люди подчиняются только ему.

— Игорь, ты должен понимать, что всё это уже слишком затянулось, чтобы ты ставил такие условия. Сейчас ты не в том положении.

Майор кивнул и сказал о том, что в недалёком будущем и он и его люди неизбежно вольются в ангарское общество. Но пока у них осталась одна задача, которая требовала своего решения, чеканным голосом отвечал майор. Он рассказал, что в его 7510 году, что соответствовал 2002 году в исчислении, принятом в РФ Соколова на архипелаге Новая Земля была зафиксирована некая аномалия, в которой пропали сначала двое учёных, а затем и экспедиция Корнея Миронова, следы которой и искали его бойцы, отправляемые в поисковые рейды из точки высадки.

— Но почему ты думаешь, что они где-то здесь? — озабоченно сказал Соколов.

— Поскольку мы вышли там же, где и вы, то эту точку следует принять за константу. А вот насчёт временной составляющей этой аномалии у меня нет решения, — задумался Матусевич.

— Признаться, у нас с Радеком тоже довольно неясное видение этой проблемы, — проговорил Соколов. — Но почему ты мне не сказал это сразу?

— Смирнов же знал, я его поначалу за Миронова принял, — пожал плечами Игорь. — Стоп! А североамериканцы ваши — они что с Новой Земли сюда попали?!

— Нет, из киргизской аномалии-двойника, — опешил Соколов.

— А вышли здесь, в Новоземельске?

Соколов рассказал Матусевичу о том, как они вышли на американцев уже на второй год пребывания на Байкале.

— Между нашим и вашим появлением прошло семь лет. Вы пришли из 2008, мы из 2011, в вашем исчислении. Миронов попал сюда из 2006, в вашем исчислении, — медленно выговаривая даты и обдумывая их, Матусевич посмотрел на Соколова.

— Надо найти Радека, — Матусевич направился к двери, увлекая за собой Соколова.

— Если допустить, что каналы выхода подобны сходящимся и расходящимся путям… Если также допустить, что после того, как мы прошли в аномалию её работа стала нестабильной… Если появления аномалии — это способ разрядки этих пространственных каналов и они вовсе не предназначены для путешествий, а лишь для выброса лишней энергии… — размышлял профессор.

— То что, Николай Валентинович? — поигрывая орешком, взятым из стоящей на столе стеклянной плошки, спросил Матусевич.

— Единственно то, что искать вашу экспедицию стоит только там, где мы нашли американцев.

Матусевич вопросительно посмотрел на Соколова.

— В долине Култука, несколько километров выше.

— Мы уходим завтра! — решительно сказал Матусевич, — прошу не чинить мне никаких препятствий, иначе это может нехорошо закончится, — Игорь бросил орешек обратно в плошку.

— Ты что, Игорь, с ума сошёл? Какие ещё препятствия? Но с тобой пойдут и наши, с этим ты хоть согласен? — ответил Соколов.

— Хорошо, готовность к выходу завтра в восемь утра. А сейчас я к своим, — сказал Матусевич уже у дверей комнаты.

Темень, холодный злой ветер бьёт в лицо горстями колючих снежинок. Они лезут и в рот и в ноздри, противно. А ещё вчера после тихого утра даже выходило солнышко. Сегодня же погода не обещает подарков, температура воздуха заметно упала.

— Игорь, а лёд-то выдержит? — Саляев подошёл к передним саням, где Матусевич проверял аппаратуру, посредством которой его люди пытались вычислить местоположение мироновцев.